Майдан. Минута в минуту - Twitter

Тех, кто пытается помочь раненым, продолжают методично расстреливать. И хотя несколько тел удается оттащить с передовой, после каждой такой попытки на земле остается кто-то еще.

Слухи о штурме Майдана бронетехникой, циркулирующие в толпе, оказываются вовсе не беспочвенными. С территории Академии МВД выезжают два БТР и направляются в центр Киева

Мир узнает о смерти Джона Кеннеди. Срывающимся голосом о ней объявляет главный тележурналист страны Уолтер Кронкайт: — Молния из Далласа. Президент Кеннеди умер в час дня. 38 минут назад. Ожидается, что вице-президент Джонсон срочно принесет присягу и станет президентом США.

Президентский кортеж отъезжает от отеля «Техас». По улицам, наполненным ликующими сторонниками, он медленно следует на авиабазу Карсуэлл. Оттуда Джона и Джеки ждет короткий перелет в Даллас. Всю дорогу верх лимузина убран. Всё для исполнения пожеланий президента.

Кеннеди произносит свою последнюю в жизни речь. В каком-то смысле она становится пророческой. Президент говорит, что без поддержки США Южный Вьетнам падет за одну ночь. Уже после вывода американских войск его столица действительно будет захвачена коммунистами за одни сутки.

К завтраку спускается Первая леди — под уже привычные ей бурные аплодисменты. Кеннеди подшучивает над самим собой: — Во Франции я представлялся всем как человек, который сопровождает Жаклин Кеннеди в Париж. И у меня такое же ощущение сегодня в Техасе.

Заложница Ирина Фадеева найдет сына в морге. Со словами: «Сынуль, я к тебе сейчас успею», — она расплатится с таксистом обручальным кольцом, доедет до ближайшего моста и спрыгнет в воду. — Я даже сознание не потеряла. Меня вытащили. В воде был лед... А я даже не простудилась.

Путин выступает с обращением к нации: — Удалось сделать почти невозможное. Спасти жизни сотен людей. Мы не смогли спасти всех. Простите нас. Один из пострадавших сказал, что страшно не было, потому что будущего у террористов нет. И это правда. У них нет будущего. А у нас — есть.

Страна впервые узнает, что причиной массовой смерти заложников стал газ. Какой-то въедливый журналист донимает главу столичного комитета здравоохранения Сельцовского: «Из 117 погибших какое количество от огнестрельных ранений?» Тот набирает воздуха и мрачно отвечает: «Один».

Спустя сутки использования в качестве туалета, оркестровая яма заметно наполняется. На первых рядах заложники сидят в полуобморочном состоянии, обливаясь потом от невыносимого смрада. Артистки в балетках одалживают обувь у соседей, чтобы не ходить по нечистотам голыми ногами.

Путин собирает лидеров фракций Госдумы. Жестким тоном говорит о недопустимости публичных заявлений депутатов, участвующих в переговорах. Не сомнений, что эти слова обращены к Явлинскому. Именно он единственный из присутствующих ходил на переговоры с террористами.

Отключены сайт «Эха Москвы» и телеканал «Московия» по устному распоряжению министра печати Лесина в связи с «грубыми нарушениями действующего законодательства о борьбе с терроризмом и средствах массовой информации»

Политковская начинает несколько часов вручную заносить в театр воду и соки для заложников. Таково требование террористов, которые отвергли предложения о доставке на машинах или вертолетом. Под конец, выбившись из сил, журналистка приспосабливает под это дело медицинскую каталку.

По требованию террористов родственники заложников пытаются выйти на Красную площадь с плакатами против войны в Чечне. Она перекрыта. Тогда они проводят свою акцию на Васильевском спуске. Нескольких задерживают и увозят в милицию.

Путин обеспокоен угрозами в адрес простых чеченцев, поступающими из-за захвата заложников их соплеменниками. Он говорит об этом главам МВД и ФСБ. Но делает это перед телекамерами, чтобы сигнал получили и рядовые россияне.

Прямо из США к захваченному театру прибывает журналистка Анна Политковская. Её террористы первой назвали в качестве приемлемого переговорщика. Политковская заходит внутрь вместе с Рошалем. Они несут заложникам три больших пакета с водой и предметами личной гигиены.

Прождав почти пять часов, иностранные послы уезжают от захваченного театра, так и не добившись освобождения своих сограждан.

Террористы без предъявления условий отпускают восемь детей. Из заминированного театра их забирают представители Красного Креста.

Второй лидер террористов Абубакар звонит человеку по имени Иса. Просит держать его в курсе ситуации в Чечне: — Если там бомбили, мы сильно разозлимся. Будем резать и выкидывать головы.

В оперативный штаб попадает кассета с интервью лидера сепаратистов Аслана Масхадова. Оно записано за несколько дней до захвата заложников. Масхадов говорит: «Мы в ближайшее время проведем операцию, которая перевернет историю чеченской войны».